Мы предприняли эксперимент похода весьма внушительным числом - 8 человек (4 судна). Этот эксперимент был нами впоследствии неоднократно повторен, но первый блин оказался, как водится, комом. А началось все так.

Едем мы в "кукушке" вместе с несколькими группами, одна из которых усиленно разминается водочкой. Четверо из нас, а именно Галочка, Андрюша, Дима Яковлев и я, пишут пулю. Игра сама по себе способна отвлечь внимание от чего угодно, а тут еще нам с Димой довелось ловить мизер, дырявость которого открывала широкие возможности для разных стратегий ловли. Итак, наше знакомство началось со скандала. Я кипел яростью благородной, Дима был спокоен, логичен и вежлив, остальные с интересом наблюдали за нашим противостоянием. В итоге бурной дискуссии я вынудил его признать, что наши варианты равноценны, и мы согласились на ничью.

В самый разгар спора перед нами возникает Вася. Одного взгляда на него было достаточно, чтобы понять, что стряслось нечто страшное. "У меня украли байдарку", - произносит Вася. Мы облегченно выдыхаем - шутка! И в самом деле, как байдарку могут украсть?! Но Вася сумел нам наглядно доказать, что полка в соседнем купе, где байда еще недавно лежала, действительно пуста. Обыскав весь вагон, мы понимаем серьезность положения. Применив дедуктивный метод, приходим к выводу, что та самая группа нализалась до такой степени, что по ошибке выбросила на предыдущей станции нашу вещь. Вася (хозяин и жертва) взял в спутники Адмирала, и правильно сделал. Но обо всем по порядку.

Высадились мы не доезжая Неболчи - там прямо у станции мост через Мду. Вася с Адмиралом взяли кое-что из продуктов, тент вместо палатки, коих у нас было всего две, и отправились на поиски "Летучего Голландца", а мы вшестером пошли по Мде, лишившись сразу двух капитанов. Так что мы - Дима Яковлев и я - вынужденно образовали экипаж "Флагмана". Во-первых, мы были совсем несхожены. Во-вторых, это был всего второй его поход как матроса и первый мой - как капитана. Наконец, я все никак не мог простить ему, что он собирался ходить в черву - я был свято уверен, что наилучшая ловля достигалась ходом в трефу.

Но и этого мало. На Мде Дима Куликов произвел боевое крещение своего нового судна - КНБ типа "Нерпа" по имени "Выхухоль". Первый опыт управления плоскодонкой даже для него оказалось делом нелегким, о Надежде и речи нет. Кроме того, их экипаж также был несхоженным. Не успев отплыть от берега и трех метров, они чуть не кильнулись на черной воде.

Мда не позволяла расслабиться - узкая, извилистая, течение сильное, но прижимов (по крайней мере фатальных) мало, главную опасность создают деревья в русле. Порогов нет. С тех пор в лексикон ТНБ вошел термин "мдистость" (извилистость + узость + сильное течение).

Погода, мягко говоря, оставляла желать. Снег лежал по берегам и щедро сыпал сверху. Вспоминается одна фраза Димы Куликова, вошедшая в Золотой фонд ТНБ (надо сказать, что Куликов шутит редко, но метко). Воспользовавшись чистым небом, мы остановились, чтобы размять косточки. Вдруг кто-то обратил внимание на стремительно приближавшуюся тучу, размер и цвет которой не оставляли никаких сомнений в ее гнусных намерениях. Через минуту начался такой снегопад, который и в январе считается катаклизмом. Мы бросились к лодкам, чтобы защитить от осадков хотя бы нижнюю часть туловища, и в момент отчаливания Дима громко дал весьма уместную команду: "Первый сугроб - пошел!".

При расставании с Адмиралом и Васей мы закрепили следующую договоренность: встреча назначается через полтора дня при впадении Мды в Мсту. Пришедшие первыми ждут остальных до утра, после чего отплывают - выходные истекали.

Нашей части экспедиции предстояло преодолеть около 60 км за полтора дня. Мы трезво понимали, что задача трудна, но выполнима. Холод заставлял делать остановок больше, чем обычно, так что приходилось отрывать время от сна. Во второй день, прикидывая оставшееся расстояние, мы уже откровенно спешили.

К месту встречи мы прибыли в глубоких сумерках. На противоположном берегу Мсты просматривалось что-то голубое (дно у "Летучего Голландца" голубое, а не зеленое, как у стандартного "Тайменя"), и пришлось пересечь половину Мсты, чтобы убедиться - это рыбацкая лодка. Мы поставили палатки, разожгли костер, поужинали, но спать не ложились.

Говорят, нет ничего хуже, чем ждать и догонять. Потратив полтора дня на скоростной заплыв, теперь мы были вынуждены тоскливо вглядываться и вслушиваться в ночь, переживая за капитанов. Кроме пассивного ожидания, мы ничего не могли для них сделать.

Если бы наш поход по Мде лег в основу сюжета голливудского фильма, финал его был бы легко предсказуем (впрочем, как это и принято в Голливуде). Все было бы снято красиво, сентиментально, картинно. У зрителей на глазах - слезы, звучит патетическая музыка, и на фоне финальных титров надпись - "The End".

Да, поход по Мде заслуживает красивой экранизации. Но финал в угоду законам жанра придется изменить. В частности, первые слова при воссоединении. Я в очередной раз вышел на берег, пялясь в непролазную мглу, и из нее услышал долгожданный плеск вёсел и слова Адмирала... Нет, никакого пафоса. Он произнес первую фразу одной циничной шутки, и мне оставалось лишь ее закончить.

Вася и Адмирал были в точности как мы сами несколько часов назад - насмерть уставшие, мокрые, продрогшие, но зато живые и с лодкой. Адмирал сказал несколько слов, подошел к палатке и рухнул как мачта, заснув в полете. Он даже не нашел сил залезть в мешок.

Их приключения выглядели не менее драматично. Изначально задача была в точности из сериала "Mission impossible" - искать группу туристов, да еще не совсем трезвых, не зная о ней почти ничего - даже станцию их высадки приходилось вычислять по косвенным признакам. Предположили, что их маршрут пролегал по реке Перетне. Была слабая надежда на то, что, обнаружив лишнюю вещь, они оставят ее на станции - дудки. Пришлось Васе с Адмиралом пешком преследовать невидимых оболтусов. С одной стороны, хотелось идти по дороге вдоль берега (на их счастье, она там была!), но при этом они рисковали проворонить группу, которая явно находилась где-то на берегу, причем с вероятностью 50% - на противоположном. Наконец, прибегнув к отработанному приему - опросу местных жителей, искатели вышли на след. Здесь в дело вступил еще один фактор. Ребята еще до конца не просохли, поэтому их поведение предсказывалось немногим лучше, чем поведение обезьяны с гранатой. Адмирал и Вася же, при всех своих достоинствах, мало походили на Брюса Ли и Чака Норриса соответственно. Если бы туристам-алкоголикам не захотелось возвращать чужую вещь, им бы, хотя бы в силу подавляющего численного превосходства, это удалось. "Их восемь, нас двое - расклад перед боем не наш, но мы будем играть!", - решили наши капитаны. Адмирал затаился в кустах, чтобы в случае начала мордобоя позвать на помощь кого-то из местных. Это был жест отчаяния: на дворе первомайские праздники - время, когда все мужское населения провинции пребывает в глубоком алкогольном ступоре. Понимая, что терять ему просто нечего, Вася собрался с духом и пошел на подвиг. Его предшественника, кажется, звали Александр Матросов...

Прервавшись в точке кульминации, я позволю себе вернуться на несколько часов назад. Мы сидели в поезде и решали, кого включить в состав поисковой группы. Когда Вася (участие которого не подвергалось сомнению), назвал Адмирала, во мне шевельнулся червячок ревности. Ведь мне приходилось бросать любимого капитана на произвол судьбы! В пропаже лодки, в первую очередь, был виноват Вася, но во вторую - я, ведь это отчасти и мое судно! Кроме того, не пришлось бы разбивать схоженные экипажи. Лишь некоторое время спустя я понял, насколько мудр был Вася, выбирая себе спутника! А когда они рассказали о перипетиях поиска "Летучего Голландца", я лишь укрепился в своем выводе. Адмирал обладает передо мной множеством преимуществ, но то, которое оказалось решающим в этой истории - он явно в фаворе у ее благородия госпожи Удачи.

Если вспоминать известную сцену из фильма "Невезучие", то с Сергеем Савиным все происходило бы прямо противоположном образом - он бы сел на единственный целый стул среди сотни сломанных. Кроме вмешательства высших сил, ничем невозможно объяснить столь невероятную цепочку совпадений, приведшую к обретению Васей его собственности!

Короче, невольные воришки признали свою ошибку и выразили готовность вернуть судно владельцу. К тому моменту они уже успели: собрать "Летучего Голландца" на гвоздях (!) вместо штифтов; кильнуться; утопить рюкзак от "Летучего Голландца". Впрочем, даже это пошло на пользу - позже Вася купил новый, более удобный и вместительный.

Мало того - они на время одолжили котелок, в котором счастливые капитаны на скорую руку сварганили кашку - вечерело. Времени было в обрез, и они без устали гребли до полной темноты. Ночевка под жиденьким тентом в условиях дикого холода никак не способствовала восстановлению сил.

И все-таки они сделали это! К моменту вышеописанного воссоединения и они, и мы, были слишком уставшими, чтобы бурно радоваться.

Назавтра мы почти без гребли сплавились до Мстинского Моста, ведя философские беседы. На этом поход закончился.

Итак, подытожим. Было неясно, удастся ли Васе с Адмиралом напасть на след похищенной байдарки - раз. Удастся ли им вовремя добраться до места встречи - два. Несхоженый и неопытный экипаж "Флагмана" - три. Непривыкший к судну экипаж "Выхухоли" - четыре. Холод и снег - пять. Спешка - шесть. Таковы были основные препятствия к тому, чтобы поход в целом не мог считаться удавшимся.

Именно поэтому в бедовой голове Димы Куликова возникла идея продолжить банкет. О том, что из этого вышло, можно прочесть в отчете по Щегринке.

К обоим походам весны 1995 года как нельзя лучше подходит определение полета "Аполлона-13" - successful failure ("успешный провал"). То есть, несмотря на невероятные, зачастую почти трагические, обстоятельства, оба завершились неожиданно благополучно. Однако поставленная цель - расслабиться и получить удовольствие - осталась недостигнутой. Так что, возвращаясь к теме кинематографа, следует отметить: чем переживать муки творчества, не спать ночами и ждать визита музы, уважаемым сценаристам следует просто обратиться в ТНБ. Как говорил Сергей Эйзенштейн - "Фильм уже готов, остается его только снять". А жизнь была и остается самым талантливым сценаристом.